Рождение Кухулина
Его мать, Дехтире, собиралась замуж за вождя Ольстера по имени Суалтам, и сидела на свадебном пиру, когда в ее кубок с вином залетела майская муха и была невольно проглочена ею. Тем же днем она погрузилась в глубокий сон, и во сне ей явился бог солнца Луг и сказал, что это он, которого она проглотила и носит в себе. Он приказал ей и пятидесяти ее служанкам немедленно отправиться с ним, и надел на них обличья птиц, чтобы их не заметили. Больше о них ничего не было слышно. Но однажды, спустя несколько месяцев, перед Эмайн Мача появилась стая прекрасных птиц, и его воины выехали на колесницах на охоту за ними.
Они следовали за птицами до самой ночи, когда оказались в Бруге на Бойне, где жили великие боги. Когда они искали повсюду укрытие, то вдруг увидели великолепный дворец. Из него вышел высокий и красивый мужчина, богато одетый, приветствовал их и провел внутрь. В зале находились красивая и благородно одетая женщина и пятьдесят служанок, а на столах — богатейшие яства и вина, и все, что нужно для нужд воинов. Они провели там ночь, и ночью услышали крик новорожденного ребенка. На следующее утро мужчина рассказал им, кто он, а женщина — сводная сестра Конхобара, Дехтире, и велел им взять ребенка и воспитать его среди воинов Ольстера. Так они вернули его вместе с матерью и девицами, и Дехтире вышла замуж за Суалтама, и все вожди, чемпионы, друиды, поэты и законодатели Ольстера соревновались друг с другом в воспитании таинственного младенца.
Детство Кухулина
Сначала его назвали Сетанта, и так он сменил свое имя. Еще ребенком он был самым сильным из мальчиков Эмайн Мача и чемпионом в спорте. Однажды он играл в херли один против всех остальных и победил их, когда мимо проезжал король Конхобар со своими вельможами, направляясь на пир, который давал Куланн, главный кузнец ультонцев. Конхобар подозвал мальчика, приглашая его пойти с ними, и тот ответил, что, когда игра закончится, он пойдет за ним. Как только чемпионы Ольстера оказались в зале Куланна, кузнец попросил у короля разрешения отвязать своего страшного сторожевого пса, который был силен и свиреп, как сотня гончих; и Конхобар, забыв, что мальчик должен был следовать за ними, дал свое разрешение. Как только гончая увидела приближающегося Сетанту, она бросилась на него с открытым ртом. Но мальчик бросил ей в пасть свой игровой мяч, а затем, схватив ее за задние лапы, бил ее о камень, пока не убил.
Кузнец Куланн был очень разгневан смертью своего пса, ибо не было в мире другой такой гончей для охраны дома и стад. Тогда Сетанта пообещал найти и выдрессировать для Куланна другую, не менее хорошую, и, пока она не будет выдрессирована, охранять дом кузнеца, как если бы он сам был собакой. Вот почему его назвали Кухулин, то есть «Гончая Куланна», а друид Катбад предсказал, что придет время, когда это имя будет у всех на устах.
Вскоре после этого Кухулин услышал, как Катбад давал друидические наставления, и один из его учеников спросил его, для чего будет благоприятен этот день. Катбад ответил, что если в этот день кто-либо из юношей впервые возьмет в руки оружие, то имя его будет больше, чем у любого другого героя, но жизнь его будет коротка. Тогда юноша отправился к царю Конхобару и потребовал оружие и колесницу. Конхобар спросил его, кто вбил ему в голову такую мысль, и он ответил, что это друид Катбад. Тогда Конхобар дал ему оружие и доспехи и отправил его с возницей. Вечером Кухулин привез головы трех чам-пионов, которые убили многих воинов Ольстера. Тогда ему было всего семь лет.
Ухаживание Эмер
После этого женщины Ольстера так полюбили Кухулина, что воины стали ревновать и требовать, чтобы ему нашли жену. Но Кухулину было очень трудно угодить. Он хотел иметь только одну, Эмер, дочь Форгалла Хитрого, лучшую деву в Ирландии по шести дарам — дару красоты, дару голоса, дару сладкой речи, дару рукоделия, дару мудрости и дару целомудрия. И отправился он свататься к ней, но она посмеялась над ним, приняв за мальчишку. Тогда Кухулин поклялся богами своего народа, что прославит свое имя везде, где говорят о подвигах героев, и Эмер обещала выйти за него замуж, если он увезет ее из ее воинственного рода.
Когда Форгал, ее отец, узнал об этом обручении, он придумал план, как положить ему конец. Он отправился навестить короля Конхобара в Эмайн Мача, где сделал вид, что впервые услышал о Кухулине и видел, как тот совершает все свои подвиги. Он сказал, достаточно громко, чтобы все слышали, что если столь многообещающий юноша отважится отправиться на остров Скатах Амазонки, что на востоке Альбы, и научиться всему ее воинскому искусству, то ни один живой человек не сможет перед ним устоять. Трудно было добраться до острова Скатах, еще труднее вернуться с него, и Форгал был уверен, что, если Кухулин отправится туда, он получит там свою смерть.
Конечно, ничто теперь не могло удовлетворить Кухулина, кроме как отправиться в путь. Два его друга, Лаэгайр Победитель Битвы и Коналл Победоносный, сказали, что пойдут с ним. Но, не дойдя далеко, они пали духом и повернули назад. Кухулин пошел дальше один, пересекая Равнину Неудачи, где ноги людей быстро застревали, а острые травы вырастали и резали их, и через Гибельные поляны, полные пожирающих диких зверей, пока не пришел к Мосту Утеса, который поднимался на конце, пока не встал прямо, как корабельная мачта, как только кто-нибудь ступил на него. Трижды пытался Кухулин перейти его, и трижды ему это не удавалось. Тогда в его сердце вспыхнул гнев, и волшебный нимб засиял вокруг его головы, и он совершил свой знаменитый подвиг «прыжок лосося героя» и одним прыжком приземлился на середину моста, а затем соскользнул с него, когда тот поднялся на дыбы.
Скатах была в дуне со своими двумя сыновьями. Кухулин подошел к ней, приставил свой меч к ее груди и пригрозил убить ее, если она не научит его всему, что умеет сама. Тогда он стал ее учеником, и она научила его всему своему военному искусству. В ответ Кухулин помог ей в борьбе с соперницей — королевой амазонок по имени Аоифе. Он победил Аойф и заставил ее заключить мир со Скатах.
Затем он вернулся в Ирландию и отправился на колеснице с косами к дворцу Форгалла. Он перепрыгнул через тройные стены и убил всех, кто приближался к нему. Форгалл встретил свою смерть, пытаясь спастись от гнева Кухулина. Он нашел Эмер, посадил ее в свою колесницу и уехал; и каждый раз, когда воины Форгалла приближались к ним, он поворачивал и убивал сотню, а остальных обращал в бегство. Он благополучно добрался до Эмайн Мача, и там они с Эмер поженились.
И так велика была после этого слава о доблести Кухулина и красоте Эмер, что мужчины и женщины Ольстера отдавали им предпочтение — ему среди воинов, а ей среди женщин — на пирах и банкетах в Эмайн Мача.
Набег на скот Кули
Но все, что сделал Кухулин до этого времени, было ничто по сравнению с теми подвигами, которые он совершил в великой войне, которую вся остальная Ирландия во главе с Эйлилом и Медб, королем и королевой Коннаута, предприняла в Ольстере, чтобы получить Бурого Быка Куальгна. Этот бык был одним из двух, происходивших от фей. Изначально они были свинопасами двух богов, Бодба, короля сидхе из Мунстера, и Охалла Очна, короля сидхе из Коннаута. Как свинопасы они были в вечном соперничестве; затем, чтобы лучше переносить свои ссоры, они превратились в двух воронов и сражались в течение года; затем они превратились в водных чудовищ, которые разрывали друг друга в течение года в Суире и года в Шенноне; затем они снова стали людьми и сражались как чемпионы; и закончили тем, что превратились в угрей. Один из этих угрей попал в реку Круинд, в Куальгне, в Ольстере, где его проглотила корова, принадлежавшая Дайре из Куальгне, а другой — в источник Уаран Гарад, в Коннауте, где он попал в брюхо королевы Медб. Так родились эти два знаменитых зверя: бурый бык из Ольстера и белорогий бык из Коннаута.
Белорогий бык был настолько горд, что не хотел принадлежать женщине, и он ушел из стада Медб в стадо ее мужа Эйлилла. И когда Айлилл и Медб однажды в праздности подсчитали свое имущество, чтобы сравнять его друг с другом, то, хотя они были равны во всем остальном: в драгоценностях, одежде и домашней утвари, в овцах и лошадях, свиньях и рогатом скоте, у Медба не было ни одного быка, который был бы достоин быть поставлен рядом с Айлиллом Белорогим. Не желая ни в чем уступать своему мужу, гордая королева послала к Дайре глашатаев с дарами и комплиментами, прося его одолжить ей на год Бурого Быка. Дайре с радостью сделал бы это, если бы один из посланцев Медба не услышал, как тот хвастался в своих кубках, что если бы Дайре не одолжил Бурого быка по собственной воле, Медб бы его забрал. Об этом доложили Дайре, и она тут же поклялась, что никогда не получит его. Гонец Медба вернулся, и королева Коннавта, разъяренная его отказом, поклялась, что возьмет его силой.
Она собрала войска всей остальной Ирландии, чтобы выступить против Ольстера, и сделала Фергуса, сына Роя, чемпиона Ольстера, который поссорился с королем Конхобаром, его предводителем. Они рассчитывали на легкую победу, так как воины Ольстера в то время находились под действием магической слабости, которая опускалась на них на много дней в году в результате проклятия, наложенного на них задолго до этого богиней, которую оскорбил один из предков Конхобара. Медб призвала пророчицу из своего народа, чтобы она предсказала победу. «Как ты видишь наших хозяев?» — спросила царица прорицательницу. «Я вижу на них багровый цвет; я вижу красный цвет», — ответила она. «Но воины Ольстера лежат в болезни. А как ты видишь наших людей?» «Я вижу их всех пунцовыми; я вижу их всех красными», — повторила она. И затем она добавила изумленной королеве, которая ожидала совсем другого предсказания: «Ибо я вижу маленького человека, совершающего ратные подвиги, хотя на его гладкой коже много ран; свет героя сияет вокруг его головы, и на челе его — победа; он богато одет, молод, красив и скромен, но в бою он — дракон. Внешность его и доблесть — как у Кухулина из Муиртемна; кто этот «гончий Куланна» из Муиртемна, я не знаю; но знаю, что все наше войско будет красным от него. Он отправляется на битву; он сокрушит ваши войска; резню, которую он устроит, будут долго помнить; много женщин будет плакать над телами, растерзанными кузнечной гончей, которую я вижу сейчас перед собой». Ибо Кухулин по какой-то неизвестной нам причине был единственным человеком в Ольстере, не подверженным магической слабости, и потому ему выпало в одиночку защищать Ольстер от всего войска Медба.
Несмотря на обиду, нанесенную ему королем Конхобаром, Фергус сохранил любовь к своей стране. У него не хватило духу выступить в поход на ультонцев, не отправив предварительно тайно гонца, чтобы предупредить их. Так что, хотя все остальные чемпионы Красной ветви были беспомощны, Кухулин наблюдал за походом, когда пришло войско.
Теперь начинается рассказ об аристее гэльского героя. Это, в соответствии с манерой эпосов, запись серии одиночных сражений, в каждом из которых Кучу- лаинн убивает своего противника. Человек за человеком выходят против него, и ни один не отступает. В перерывах между поединками Кухулин изводит армию своей пращей, убивая по сто человек в день. Он убивает домашнюю собаку Медб, птицу и белку и наводит такой ужас, что никто не осмеливается выйти из лагеря. Самой Медб не удается спастись: одна из ее служанок, надевшая золотой головной убор своей госпожи, погибает от камня, брошенного из пращи Кухулина.
Великая царица решает своими глазами увидеть этого чудесного героя, который держит на мушке всех ее воинов. Она посылает посланника, прося его прийти и поговорить с ней. Кухулин соглашается, и при встрече Медб поражена его мальчишеским видом. Ей трудно поверить, что именно этот безбородый семнадцатилетний юноша убивает ее чемпионов, пока вся армия словно тает. Она предлагает ему свою дружбу, великие почести и владения в Коннауте, если он оставит Конхобара. Он отказывается, но она предлагает снова и снова. Наконец Кухулин возмущенно заявляет, что следующий человек, который придет с подобным посланием, сделает это на свой страх и риск. Однако одну сделку он все же заключит. Он готов сражаться с одним из мужчин Ирландии каждый день, и пока длится поединок, основная армия может идти дальше; но как только Кухулин убьет своего человека, она должна остановиться до следующего дня. Медб соглашается на это, считая, что лучше потерять одного человека в день, чем сто.
Такое же предложение Медб делает каждому знаменитому воину, чтобы побудить его выступить против Кухулина. Наградой за голову чемпиона будет рука ее дочери Финдабайр. Несмотря на это, ни один из претендентов на принцессу не может выстоять против Кухулина. Все погибают, а Финдабайр, узнав, что ее каждый день обещают новому жениху, умирает от стыда. Но пока Кухулин ведет эти бои, Медб посылает людей, которые рыщут по Ольстеру в поисках бурого быка, находят его и загоняют с пятьюдесятью телками в ее лагерь.
Тем временем сидхе, клан богов-фей, наблюдают за полубожественным, полусмертным героем, поражаясь его успехам. Его подвиги разжигают любовь в яростном сердце Морригу, великой богини войны. Кухулин пробуждается от сна страшным криком с севера. Он приказывает своему погонщику Лаэгу привязать лошадей к колеснице, чтобы узнать, кто поднял этот крик. Они едут в том направлении, откуда доносился звук, и встречают женщину в колеснице, запряженной рыжим конем. У нее красные брови, красное платье, длинный красный плащ, и она несет большое серое копье. Он спрашивает ее, кто она, и она говорит ему, что она дочь короля и что она полюбила его, услышав о его подвигах. Кухулин говорит, что ему есть о чем думать, кроме любви. Она отвечает, что помогала ему в битвах и будет помогать и впредь; Кухулин отвечает, что не нуждается в женской помощи. «Тогда, — говорит она, — если ты не хочешь получить мою любовь и помощь, то получишь мою ненависть и вражду. Когда ты будешь сражаться с таким же хорошим воином, как ты, я буду выступать против тебя в разных обличьях и мешать тебе, чтобы у него было преимущество». Кухулин достает свой меч, но все, что он видит, это ворона в капюшоне, сидящего на ветке. Отсюда он узнает, что красная женщина в колеснице была великой царицей богов.
На следующий день воин по имени Лох вышел навстречу Кухулину. Сначала он отказался сражаться с безбородым; тогда Кухулин намазал его подбородок ежевичным соком, так что стало казаться, что у него есть борода. Пока Кухулин сражался с Лохом, Морригд трижды выходил против него — сначала в виде телицы, которая пыталась его свергнуть, затем в виде угря, который попал ему под ноги, когда он стоял в проточной воде, а потом в виде волка, который схватил его за правую руку. Но Кухулин сломал ногу телице, растоптал угря и выколол один глаз волку, хотя каждый из этих трех раз Лох ранил его. В конце концов Кухулин сразил Лоха своим непобедимым копьем, gae bolg, сделанным из костей морского чудовища. Морригу вернулась к Кухулину, переодетая старухой, чтобы он залечил ее раны, ибо никто не мог вылечить их, кроме того, кто их сделал. После этого она стала его другом и помогала ему.
Но бои были так непрерывны, что Кухулин не мог спать, разве что время от времени, когда он мог немного отдохнуть, положив голову на руку, руку на копье, а копье на колено. И тогда отец его, Луг Длиннорукий, сжалился над ним и пришел к нему в облике высокого красивого мужчины в зеленом плаще и шелковой рубахе с золотым шитьем, с черным щитом и пятиконечным копьем. Он погрузил его в сон на три дня и три ночи и, пока он отдыхал, прикладывал друидические травы ко всем его ранам, так что в конце концов он снова встал полностью исцеленным и таким же сильным, как в самом начале войны. Пока он спал, отряд мальчиков из Эмайн Мача, старых товарищей Кухулина, пришел и сражался вместо него, и убил в три раза больше их самих, но все они были убиты.
В это время Медб попросил Фергуса пойти и сразиться с Кухулином. Фергус ответил, что никогда не станет сражаться против своего приемного сына. Медб просил его снова и снова, и наконец он пошел, но без своего знаменитого меча. «Фергус, мой опекун, — сказал Кухулин, — небезопасно тебе выходить против меня без меча». «Если бы у меня был меч, — ответил Фергус, — я бы не стал применять его против тебя». Тогда Фергус попросил Кухулина ради всего того, что он сделал для него в детстве, притвориться, что сражается с ним, а потом уступить ему и убежать. Кухулин ответил, что не хотел бы, чтобы его видели бегущим от кого-либо. Но Фергус пообещал Кухулину, что если Кухулин убежит от Фергуса тогда, то Фергус убежит от Кухулина в будущем, когда Кухулин пожелает. Кухулин согласился на это, ибо знал, что это будет на пользу Ольстеру. Они немного поборолись, а затем Кухулин повернулся и бежал на виду у всего войска Медба. Фергус вернулся назад, и Медб не могла больше упрекать его.
Но она бросилась на поиски другого способа победить Кухулина. Договорились, что против него будет высылаться по одному человеку в день. Но теперь Медб послала волшебника Калатина с его двадцатью семью сыновьями и внуком, всех сразу, ибо, по ее словам, «они на самом деле только один, ибо все они из тела Калатина». Они не пропустили ни одного броска своих отравленных копий, и каждый человек, в которого они попадали, умирал либо на месте, либо в течение недели. Когда Фергус услышал об этом, он был очень огорчен и послал человека по имени Фиаха, изгнанника, как и он сам, из Ольстера, посмотреть на бой и доложить, как все прошло. Фиаха не собирался вступать в бой, но когда он увидел, что на Кухулина нападают сразу двадцать девять человек и одолевают его, он не смог сдержаться. Тогда он выхватил меч и помог Кухулину, и они вместе убили Калатина и всю его семью.
В качестве последнего средства Медб послал за Фердиадом, который был великим чемпионом иберийских «людей Домну», бросивших свой жребий вместе с Медбом в войне за Бурого Быка. Фердиад был соратником и учеником Кухулина вместе со Скатахом, и он не хотел сражаться с ним. Но Медб сказала ему, что, если он откажется, ее сатирики так высмеют его, что он умрет от стыда, а его имя навсегда станет позором. Она также предложила ему большие награды и почести и взяла с него шесть поручительств за выполнение своих обещаний. Наконец, нехотя, он отправился в путь.
Кухулин увидел, что он идет, и вышел поприветствовать его; но Фердиад сказал, что он пришел не как друг, а чтобы сражаться. Кухулин был младшим и слугой Фердиада на острове Скатах, и он умолял его памятью о тех давних временах вернуться назад; но Фердиад сказал, что не может. Они сражались весь день, и к закату ни один из них не добился никакого преимущества. Тогда они поцеловали друг друга, и каждый вернулся в свой лагерь. Фердиад послал половину своей еды и питья Кухулину, а Кухулин послал половину своих целебных трав и лекарств Фердиаду, и их кони были поставлены в одну конюшню, а их возницы спали у одного костра. И так было на второй день. Но в конце третьего дня они мрачно расстались, зная, что назавтра один из них должен пасть; и в ту ночь их кони не были поставлены в одно стойло, и возницы не спали у одного огня. На четвертый день Кухулин сумел убить Фердиада, бросив в него снизу gae bolg. Но когда он увидел, что тот умирает, ярость битвы прошла, и он поднял своего старого товарища на руки и перенес его через реку, на берегу которой они сражались, чтобы он был с людьми Ольстера в своей смерти, а не с людьми Ирландии. И он плакал над ним и сказал: «Все это было игрой и спортом, пока не пришел Фердиад; о Фердиад! твоя смерть будет вечно висеть надо мной, как облако. Вчера он был больше, чем гора, а сегодня он меньше, чем тень».
К этому времени Кухулин был настолько покрыт ранами, что одежда не могла касаться его кожи, но ему приходилось придерживать ее палочками орешника, а промежутки между ними заполнять травой. Не было на нем места размером с игольное острие, на котором не было бы раны, кроме левой руки, которая держала щит.
Но Суалтам, предполагаемый отец Кухулина, узнал, в каком тяжелом положении находится его сын. «Слышу ли я, как лопается небо, или море уходит, или земля разверзается, — вскричал он, — или это стон моего сына я слышу?» Он пришел искать его и нашел его покрытым ранами и кровью. Но Кухулин не позволил отцу ни оплакивать его, ни пытаться отомстить за него. «Ступай скорее, — сказал он ему, — в Эмайн Маха и скажи Конхобару, что я больше не могу без помощи защищать Ольстер от всех четырех провинций Эрина. Скажи ему, что на моем теле нет ни одной раны, и что, если он хочет спасти свое королевство, он не должен медлить».
Суалтам сел на боевого коня Кухулина, «Серого от битвы», и галопом поскакал к Эмайн Маха. Трижды он крикнул: «В Ольстере убивают мужчин, уводят женщин и угоняют скот». Дважды он не встретил никакого ответа. На третий раз друид Катбад пробудился от своей летаргии, чтобы обличить человека, нарушающего сон короля. В негодовании Суалтам так резко отвернулся, что серый конь взревел и с такой силой ударил щитом своего всадника по шее, что тот был обезглавлен. Тогда испуганный конь повернул обратно к крепости Конхобара и пронесся через нее, а отрубленная голова Суалтама продолжала кричать: «В Ольстере убивают мужчин, уводят женщин и угоняют скот!» Такого предвестия было достаточно, чтобы разбудить самого сонного. Конхобар, снова став самим собой, произнес великую клятву. «Небеса над нами, земля под нами, и море огибает нас, и, если только не упадут небеса со всеми своими звездами, или земля не уступит нам дорогу, или море не прорвется над сушей, я верну каждую корову в ее хлев, и каждую женщину в ее дом».
Он послал гонцов, чтобы собрать Ольстер, и они собрались и пошли на людей Эрина. И тогда разыгралась такая битва, какой еще никогда не было в Ирландии. Сначала одна сторона, потом другая, отступала и снова поднималась, пока Кухулин не услышал шум битвы, поднялся, несмотря на все свои раны, и подошел к нему.
Он позвал Фергуса, напомнив ему, как тот связал себя клятвой бежать от него, когда его призовут. И Фергус побежал перед Кухулином, и когда войско Медба увидело, что их предводитель бежит, они разбились и бежали как один человек.
Но Бурый Бык Куальгне пошел с войском в Коннаут, и там он встретил быка Эйлиллса, Белорогого. И сразился он с Белорогим, и разорвал его на части, и унес куски его на своих рогах, бросив чресла в Атлоне и печень в Триме. Затем он вернулся в Куалгне и обезумел, убивая всех, кто переходил ему дорогу, пока его сердце не разорвалось от рева, и он не упал замертво.
Так закончилась великая война под названием «Изгнание скота Кули».
Город теней
Однако, как бы пркрасно это ни было, это был не самый чудесный из подвигов Кухулина. Как и все солнечные боги и герои кельтских мифов, он перенес свои завоевания в темную область Аида. В данном случае таинственным царством является остров под названием Дун Скейт, то есть «Теневой город», и хотя его король не упоминается по имени, кажется вероятным, что им был Мидер, а Дун Скейт — это другое название острова Фальга, или Ман. Эта история, изложенная в поэме, любопытно напоминает набег, который силы света, особенно боги солнца, совершили на Аид в родственных британских мифах. Те же ужасные бойцы выходят из подземного мира, чтобы отразить нападающих. В центре Дун-Скейта была яма, из которой роилась огромная толпа змей. Не успели Кухулин и герои Ольстера разделаться с ними, как на них набросился «дом, полный жаб» — «острые, клювастые чудовища» (говорится в поэме), которые схватили их за носы, а на смену им пришли свирепые драконы. И все же герои одержали победу и захватили добычу — трех коров с волшебными свойствами и чудесный котел, в котором всегда можно было найти неиссякаемый запас мяса, а также сокровища из серебра и золота. Они отправились обратно в Ирландию на корабле, три коровы шли на буксире, а сокровища были в мешках на шее. Но боги Аида подняли бурю, которая разрушила их корабль, и им пришлось плыть домой. Здесь пригодилась более чем славная доблесть Кухулина. Нам рассказывают, что он вытащил на берег по девять человек на руках, тридцать — на голове, а еще восемь, цепляясь за его бока, использовали его как своеобразный спасательный круг.
Кухулин убивает своего сына
После этого наступила трагедия карьеры Кухулина — несчастный поединок, в котором он убил своего единственного сына, не зная, кто он такой. Эта история является общей, по-видимому, для арийских народов, поскольку она встречается не только в гэльских, но и в тевтонских и персидских мифических традициях. Напомним, что Кухулин победил соперницу амазонки Скатах по имени Аойфе и заставил ее подчиниться. У героя был сын от Аоифе, и он попросил, чтобы мальчика назвали Конлаохом, а когда он достигнет совершеннолетия, чтобы отправиться в Ирландию на поиски своего отца. Аоифе пообещала это, но немного позже к ней пришло известие, что Кухулин женился на Эмер. Обезумев от ревности, она решила заставить сына отомстить за обиду отца. Она обучила его оружейному ремеслу до тех пор, пока он не смог научиться большему, и отправила его в Ирландию. Прежде чем он отправился в путь, она наложила на него три геаса. Первая гласила, что он не должен поворачивать назад, вторая — что он никогда не должен отказываться от вызова, а третья — что он никогда не должен называть своего имени.
Он прибыл в Дундеалган, дом Кухулина, и воин Коналл вышел ему навстречу и спросил его имя и родословную. Он отказался назвать их, и это привело к поединку, в котором Коналл был обезоружен и унижен. Кухулин снова подошел к нему, задал тот же вопрос и получил тот же ответ. «И все же, если бы у меня не было приказа, — сказал Конлаох, который не знал, что говорит со своим отцом, — то не было бы в мире человека, которому бы я рассказал об этом скорее, чем тебе, потому что мне нравится твое лицо». Но даже этот комплимент не мог предотвратить поединок, ибо Кухулин счел своим долгом наказать дерзость этого мальчишки, отказавшегося объявить, кто он такой. Схватка была жестокой, и непобедимый Кухулин оказался так зажат, что «свет героя» засиял вокруг него и преобразил его лицо. Увидев это, Конлаох понял, кто его противник, и специально метнул копье в сторону, чтобы оно не задело его отца. Но не успел Кухулин понять, что он бросил страшное gae bolg, как Конлаох, умирая, объявил его имя; и так страстно было горе Кухулина, что люди Ольстера испугались, что в своем безумии он может обрушить на них свой гнев. Поэтому они призвали друида Катбада, чтобы он наложил на него чары. Катбад превратил морские волны в облик вооруженных людей, и Кухулин бил их своим мечом, пока не упал от усталости.
Смерть Кухулина
Было бы слишком долго рассказывать о других приключениях и подвигах Кухулина. Достаточно и того, что было сделано, чтобы убедить любого читателя этой главы самостоятельно изучить замечательную сагу о древней Ирландии. Мы должны быстро перейти к ее трагическому завершению — смерти героя.
Медб, королева Коннаута, так и не простила ему, что он удержал ее армию от набега на Ольстер и убил так много ее друзей и союзников. Поэтому она тайно отправилась ко всем, чьих родственников убил Кухулин (а их было много), и подстрекала их к мести.
Кроме того, она отправила трех дочерей волшебника Калатина, родившихся после смерти их отца от рук Кухулейна, в Альбу и Вавилон учиться колдовству. Когда они вернулись, то владели всеми видами колдовства и могли одним заклинанием создать иллюзию битвы.
И, чтобы не потерпеть неудачу, она терпеливо ждала, пока ультонцы снова не ослабели в своем волшебстве, и некому было помочь Кухулину, кроме него самого.
Лугайд, сын Куроя, король Мунстера, которого Кухулин убил ради Блатнат, дочери Мидера, собрал мунстерцев; Эре, чей отец тоже пал от руки Кухулина, созвал людей Мифа; король Лейнстера вывел свое войско, и вместе с Айлилем и Медбом и всем Коннаутом они снова вошли в Ольстер и начали его разорять.
Конхобар созвал своих воинов и друидов на совет, чтобы выяснить, нельзя ли найти способ отложить войну, пока они не будут готовы встретить ее. Он не хотел, чтобы Кухулин во второй раз выступил с оружием в руках против всей Ирландии, ибо знал, что если чемпион погибнет, то процветание Ольстера падет вместе с ним навсегда. Поэтому, когда Кухулин прибыл в Эмайн Мача, король поручил всем дамам, певицам и поэтам двора отвлечь его мысли от войны, пока мужчины Ольстера не оправятся от слабости.
Но пока они пировали и беседовали в «солнечном доме», три дочери Калатина спустились на лужайку перед ним и стали собирать траву, чертополох, пуховые шары и увядшие листья и превращать их в подобие армий. И тем же волшебством они вызвали крики, вопли, трубные удары и лязг оружия, которые раздавались по всему дому, как будто шла битва.
Кухулин вскочил на ноги, покраснев от стыда при мысли о том, что бой идет без его помощи, и схватился за меч. Но сын Катбада схватил его за руки. Все друиды объяснили ему, что то, что он видел, было лишь чарами, наложенными детьми Калатина, чтобы заманить его на смерть. Но все они не могли заставить его молчать, пока он видел призрачные армии и слышал волшебные звуки.
Тогда они решили, что будет хорошо удалить Кухулина из Эмайн Мача в Глеан-на-Бодхар, «Глухую долину», пока не будут израсходованы все чары дочерей Калатина. Эта долина была такова, что если бы все мужчины Ирландии закричали вокруг нее одновременно, никто бы не услышал ни звука.
Но дочери Калатина отправились и туда, и снова взяли чертополох, и пуховые шары, и увядшие листья, и надели на них облик вооруженных людей, так что, казалось, не было места за пределами всей долины, которое не было бы заполнено кричащими батальонами. И они создали иллюзию костров вокруг и звуков женских криков. Все, кто услышал этот крик, испугались его, не только мужчины и женщины, но даже собаки.
И хотя женщины и друиды кричали в ответ изо всей силы своих голосов, заглушить их они не могли, чтобы Кухулин не услышал. «Увы! — воскликнул он, — я слышу, как кричат люди Ирландии, разоряя провинцию. Мой триумф подошел к концу; слава моя ушла; Ольстер покоится навеки». «Оставь это, — сказал Катбад, — это всего лишь пустые магические звуки, издаваемые детьми Калатина, которые хотят выманить тебя, чтобы покончить с тобой. Оставайся здесь, с нами, и не обращай на них внимания».
Кухулин повиновался, а дочери Калатина еще долго продолжали наполнять воздух звуками битвы. Но в конце концов им это надоело, ибо они увидели, что друиды и женщины перехитрили их.
Они не добились успеха, пока один из них не принял облик лемана Кухулина и не пришел к нему, крича, что Дандеалган сожжен, Муиртемн разрушен, а вся провинция Ольстер опустошена. Тогда, наконец, он был обманут, взял свое оружие и доспехи и, несмотря на все, что ему говорили, приказал Лаэгу запрячь его колесницу.
Знамения и предвестия стали сгущаться вокруг обреченного героя так же густо, как и вокруг сватов в зале Одиссея. Его знаменитый боевой конь, Серый из Маха, не поддавался уздечке и проливал обильные кровавые слезы. Его мать, Дехтире, принесла ему кубок, полный вина, и трижды вино превращалось в кровь, когда он подносил его к губам. У первого брода, который он перешел, он увидел деву сидхе, которая стирала одежду и доспехи, и она сказала ему, что это одежда и оружие Кухулина, который вскоре должен был умереть. Он встретил трех древних ведьм, готовивших на вертеле из рябины гончую, и они пригласили его отведать ее. Он отказался, так как для него было табу есть плоть своего тезки; но они пристыдили его, сказав, что он ест за столами богачей и отказывается от гостеприимства бедняков. Запретное мясо парализовало половину его тела. Затем он увидел, что его враги едут на него в своих колесницах.
У Кухулина было три копья, и было предсказано, что каждое из них должно убить короля. Трем друидам было поручено по очереди попросить эти копья, ибо не считалось удачей отказать друиду в чем-либо. Первый из них подошел к тому месту, где Кухулин делал равнину красной от резни. «Дай мне одно из этих копий, — сказал он, — или я тебя осмею». «Возьми, — ответил Кухулин, — меня еще никогда не клеймили за то, что я отказал кому-то в подарке». И он метнул копье в друида и убил его. Но Лугайд, сын Куроя, взял копье и убил им Лаэга Лаэг был королем всех возниц.
«Дай мне одно из твоих копий, Кухулин», — сказал второй друид. «Оно нужно мне самому», — ответил он. «Если ты откажешься, я прокляну из-за тебя провинцию Ольстер». «Я не обязан дарить больше одного подарка в день, — сказал Кухулин, — но Ольстер никогда не будет опозорен из-за меня». Он бросил копье в друида, и оно пробило ему голову. Но Эре, король Лейнстера, достал его и смертельно ранил Грея из Мача, короля всех лошадей.
«Отдай мне свое копье», — сказал третий друид. «Я заплатил все, что причитается мне и Ольстеру», — ответил Кухулин. «Если ты этого не сделаешь, я буду сатириком твоего рода», — сказал друид.» Я никогда не вернусь домой, но там я не стану причиной сатиры», — ответил Кухулин и метнул копье в просителя и убил его. Но Лугайд отбросил копье назад, и оно прошло сквозь тело Кухулина и ранило его до смерти.
Тогда, мучаясь, он очень захотел пить. Он попросил своих врагов отпустить его к озеру, которое находилось неподалеку, и утолить жажду, а затем вернуться снова. «Если я не могу вернуться к вам, то придите за мной», — сказал он; и они отпустили его.
Кухулин попил, и искупался, и вышел из воды. Но он обнаружил, что не может идти; тогда он позвал своих врагов, чтобы они пришли к нему. Недалеко был камень-столб, и он привязал себя к нему своим поясом, чтобы умереть стоя, а не лежа. Его умирающий конь, Серый из Мачи, вернулся, чтобы сражаться за него, и убил пятьдесят человек зубами и по тридцать — копытами. Но «свет героя» померк на лице Кухулина, и оно осталось бледным, как «снег одной ночи», а на его плечо сел ворон.
«Воистину, не на этом столбе сидели птицы», — сказал Эре.
Теперь, когда они убедились, что Кухулин мертв, все собрались вокруг него, и Лугайд отрубил ему голову, чтобы отнести ее в Медб. Но возмездие пришло быстро, ибо Коналл Победоносный пустился в погоню и устроил страшную резню врагов Кухулина.
Так погиб великий герой гэлов на двадцать седьмом году своей жизни. А вместе с ним пало процветание Эмайн Мача и Красной ветви Ольстера.
